Антон Ельчин - Интервью

[Suran]

Про Антона Ельчина известно, что родился он в Ленинграде, а затем родители-фигуристы вывезли сына из СССР. Так что спрашивать Антона «а ты помнишь Россию» как минимум странно. Россию он, конечно, видел – снимался в фильме «Ты и я». Впервые о нём заговорили, когда он снялся вместе с Энтони Хопкинсом в драме «Сердца в Атлантиде». Кудрявый малыш вырос в кудрявого юношу и в этом году у него состоится настоящий прорыв. Антон сыграл в двух чуть ли не самых знаковых картинах года – «Звёздном пути» и «Терминатор: Да придёт спаситель».
 
Как и Эрик Бана, Антон ходит от стола к столу с фотоаппаратом. Только в отличие от своего коллеги по фильму, он снимает журналистов, с которыми разговаривает. Разговаривает, кстати, по-русски. У Антона очень интересный язык. Слова знакомые, но интонация и построение предложений – на английский лад. Ельчин говорит очень быстро, перемешивая русские и английские слова. Но в расшифровке разговора будет только его родной язык. Так понятнее.
 
Антон, ты очень быстро перешёл от независимого кино к блокбастерам. Как так вышло?
 
Абсолютно случайно! Просто меня позвали пробоваться на «Звёздный путь», я пошёл и получил роль. Потом МакДжи как-то решил взять меня на «Терминатора». Я не сидел дома с мыслями «ну всё, теперь я забью на независимое кино», ничего подобного. Просто так получилось. Мне очень повезло попасть в «Звёздный путь» и «Терминатора 4». Это очень большие фильмы и может быть, они дадут мне возможность сниматься в «маленьком», независимом кино.
 
Твой следующий фильм «Мемуары подростка, страдающего амнезией» был снят в Японии?
 
Да! Бывает, что я решаю сняться в том или ином фильме, просто чтобы куда-нибудь поехать или потому что мне очень нравится персонаж. Режиссёр у фильма, кстати, американец. Ханс Каноза. Он снял «Порочные связи» - там ещё постоянно экран разбивался на несколько частей.
 
Ага, с Хеленой Бонэм-Картер?
 
Да-да! Мне очень хотелось поехать в Токио. Ну и я никогда не играл глупого спортсмена! Очень хотелось сыграть такого героя. Но у меня там небольшая роль. Сейчас, кажется, они заканчивают пост-продакшн. Там в главных ролях две самые крупные звезды Азии – Кеничи… ой, забыл фамилию… Он играл в «Тетради смерти»… Матсуяма! И Маки Хорикита. И они прекрасные актёры! Правда, они не говорят по-английски, но мы с ними как-то общались. Вроде даже друг другу понравились!
 
Когда мне хотелось поехать в Россию, я снялся в фильме про «Тату». Я бы не поехал никогда, если бы не был интересный персонаж. И всегда хочется куда-нибудь съездить. Мне всего-то 20 лет.
 
А ты следишь за тем, что происходит в кино России?
 
Я знаю пару режиссёров. Мне бы хотелось поработать с Никитой Михалковым и Александром Сокуровым. Не считаю их русскими режиссёрами – это режиссёры мирового ранга.
 
В этот момент у кого-то надрывается мобильный телефон. Журналисты переглядываются – всех просят выключать сотовые на таких мероприятиях. Оказывается, это телефон Антона.
 
Ой, мама мне звонит! Sorry! Sorry! Это мама!
 
Маме надо ответить.
 
А сколько сейчас времени?
 
У нас четыре часа дня.
 
А, у них пять часов, так что it’s ok. Перезвоню!
 
Ты видел последний фильм Михалкова «12»?
 
Я не смотрел, а родители видели. Наверное, меня дома не было, когда они смотрели его. Как я уже и сказал, меня интересует мировое искусство.
 
Очень необычно слышать русскую речь за такими столами! Ты потрясающе говоришь! В кино у Абрамса ты играешь с очень сильным русским акцентом – я слышала фрагменты в оригинале. Почему?
 
Потому что в оригинальном сериале у Чехова такой акцент!
 
Его же играл немецкий актёр.
 
Да-да, Уолтер Кёниг. Когда я с ним говорил, он сказал мне, что его родители были родом из Советского Союза. А я кстати тоже всё время думал, что он немец. Мне было бы неинтересно играть просто русского. Чехов – выдающийся персонаж. Существует уже 40 лет, нельзя игнорировать всё, что уже было в истории «Звёздного пути». Фанаты убили бы меня! А во-вторых, это было бы неуважительно к самой идее сериала. В 60-х годах, когда шла Холодная война, вдруг на телевидении появляется русский герой, который не являлся пародией на русских, а был американской интерпретацией русского человека. Как ещё можно было представить для широкого зрителя русского? Только с акцентом. И кстати, Чехов ещё был и положительным персонажем.
 
Вообще «Звёздный путь» - выдающийся сериал. Там у них были американцы, русский, чёрная женщина, китаец… Идея в том, что в будущем мы все сойдёмся вместе. Тогда, во время Холодной войны, многим казалось, что мир скоро рухнет. Поэтому я считал, что очень важно сохранить оригинальное видение Чехова. И даже в нашем кино я считаю, что это прекрасно, потому что Чехов просто персонаж – да, у него сильный русский акцент, но у нас это оммаж тому персонажу. Это не негативный персонаж, он очень позитивный. Понимаете, это очень хорошее видение русского человека для всего мира, в отличие от, скажем, «Красного рассвета».
 
Джей Джей заставлял тебя смотреть другие фильмы франшизы?
 
Он не заставлял, но я сам посмотрел! Весь сериал и все 10 фильмов.
 
И что самое важное ты для себя вынес?
 
Во-первых, акцент. Я его чуть-чуть поменял, но он был очень важен. Ещё он у меня очень лёгкий – не бегает, а летает. Очень оптимистичный. Мне было важно наделить его такими чертами. В нашем фильме у Чехова есть и трагические моменты, чего в фильмах раньше не было.
 
Ну а как же «Гнев Хана»?
 
О, да, да, точно! Там ему червей в уши запихивали! Но в остальном, мне было важно сделать этого персонажа многослойным и в то же время очень уважительно по отношению к оригиналу.
 
Какой бэкграунд был у твоего Чехова? Ты себе как-то представляя его?
 
У меня есть энциклопедия «Звёздного пути», которую я купил, так что просто читал её. Там всё было написано – где он родился… Только я уже не помню! Вся информация о нём была. Пока мы снимали фильм, я знал о нём всё. Но знаете, когда не читаешь это каждый день, всё забывается. Информация по «Звёздному пути» не нужна в повседневной жизни. Как я понял, он у них в Звёздной Академии просто русский вундеркинд. По-моему, в нашем кино он умнее, чем в оригинальном сериале, там он не такой гениальный.
 
Будущее в «Звёздном пути» и в «Терминаторе: Да придёт спаситель» разное. Ты настроен оптимистично или пессимистично?
 
Хотелось бы, конечно, чтоб было, как в «Звёздном пути», где все люди вместе, а когда мы находим новую планету, люди вливаются в нашу систему. Но насчёт моего видения… Я не знаю. Я не знаю, надолго ли мы здесь будем, что мы будем делать… Хотелось бы надеяться на лучшее. Вот, выбрали Обаму. Это большой шаг вперёд для людей во всём мире, я считаю. Выбрали человека, который был бедным, а в социологическом плане всё было против него. И он стал президентом. Так что это своего рода прогресс. До Второй мировой войны люди думали, что это и есть прогресс. А потом была Вторая мировая, потом Холодная война. Сейчас вот гарантированное взаимное уничтожение в случае чего. Это всё фальшивые виды прогресса на мой взгляд. Кто знает? Не думаю, что через сто лет терминаторы-жнецы будут собирать нас и превращать в Шварценеггеров.
 
Кстати, в ноябре МакДжи приезжал в Москву…
 
Да, да!
 
Мы звонили тебе на мобильный.
 
А, подожди, точно! Я слышал, слышал! Он мне оставил сообщение! Он всегда так делает! Он Бэйлу звонит, хотя я думаю, что если бы он из Москвы звонил Бэйлу, это было бы странно!
 
МакДжи – человек-ураган! Приехал, показал футадж из Т4, всех убил!
 
Да, он и вправду ураган!
 
Зато он полностью перевернул наши представления о фильме. До его приезда отношение к нему было скептическое – ну кто такой МакДжи? А теперь другое дело! Может, расскажешь о своей роли?
 
В «Терминаторе» мы, как и в «Звёздном пути», старались быть очень уважительными к оригиналу. Чтобы были вещи, которые порадуют фанатов. Потому что если бы не фанаты, если бы не их приверженность к этим франшизам, мы бы не стали снимать ни одиннадцатый «Звёздный путь» ни четвёртого «Терминатора».
 
Я играю молодого Кайла Риза. Он живёт в Лос-Анджелеса совсем один, присматривает за маленькой девочкой. Потом он встречает героя Сэма Уортингтона, который даёт ему возможность покинуть Лос-Анджелес. Дальше они уже вместе. Уортингтон хочет узнать, откуда он оказался в этом мире, а Кайл Риз хочет найти Сопротивление и воевать вместе с ним. Терминаторы берут его в плен, и он оказывается в лагере, где он воюет с ними. Я обожал и обожаю это кино – я очень большой фанат первого и второго «Терминатора». Так же, как и в «Звёздном пути», мне хотелось уловить суть своего персонажа. Кайл Риз очень сложный. Он такой параноидальный и злой и в то же самое время очень трогательный и нежный, очень одинокий. И для персонажа так называемого «попкорн-кино» всё это очень глубокие темы. Мой персонаж – не слабый, который становится сильным. Важно было показать это. Ни за что на свете молодой Кайл Риз не мог быть слабым. Он рос один, выжил, пока все вокруг него умирали и видел вокруг себя только разные проявления боли. Поэтому я старался показать всю эту боль. Показать, что он был ещё не настолько организованный, что ему ещё не хватает военной дисциплины, которую ему даст Сопротивление. Он эмоциональный, очень резкий в своих выражениях. Мне хотелось показать, как он меняется. Как он становится не храбрым – потому что он уже храбрый и не сильным – потому что он уже сильный, а как он становится сосредоточенным, как он превращается в лидера. И это линия человека, который учится быть солдатом, учится быть лидером и в конце концом становится им. Но всё время он очень злой и очень ранимый… Вообще очень глубокий персонаж для такого энергичного фильма.
 
То есть, у МакДжи всё получилось?
 
Думаю, да. Потому что он очень серьёзно отнёсся к этому. У него же ещё эта репутация, так что он вдвойне сильно хотел снять серьёзное кино.